Стокгольмский синдром "наизнанку"
Написать эту статью меня натолкнул комментарий пользователя б17 к моей же статье "Терапия травм насилия"
Комментарий хорош тем, что показывает наиболее частое противоречие тех, кто ищет помощи после травм насилия. С этим противоречием я многократно сталкивалась и сталкиваюсь в помощи людям пострадавшим от насилия. Наконец-то, решила описать это текстом в виде статьи, возможно, что многим жертвам насилия это поможет найти ответы на свои вопросы и хотя бы информационно разрешить своё внутреннее противоречие.
Может быть в комментариях уже был этот вопрос. Но я его снова задам, потому что я не поняла. Как можно приняв разочарование и пройдя через "Пустоту" вернуть чувства ВсеМогущества и ЧСД (чувство собственного достоинства)? Ведь эти мысли и чувства, которые описаны, как симптомы травмы, и являются тем самым разочарованием и "Пустотой". Каким образом признание своей ограниченности может вернуть чувство иллюзии всемогущества и поднять самооценку? Травматик жестко был поставлен в ситуацию, где больше невозможно тешить себя иллюзиями. И признание этого каким образом может вернуть их назад?
Начну со своего ответа пользователю, потому что это краткая суть терапии любой травмы насилия.
"Принимая свои чувства, в т. ч. разочарование и пустоту, пострадавший возвращает себе контроль над своей внутренней реальностью. Способен признать, что он не Господь Бог, не мог предусмотреть и всё заранее проконтролировать. Это в свою очередь запускает процесс перестройки нарциссического Я с фантазий о всемогуществе, которые разрушены фактом насилия, на рациональное мышление, где Я может принимать себя разным и это даёт ощущение "я всё могу пережить" (не контролировать, а именно пережить). Я могу быть как на коне, так и под конём. И при этом не чувствовать себя униженным обстоятельствами, происходит переоценка того, на чём строилось нарциссическое Я до травмы (фундамент для чувства собственного достоинства). Чувство собственного достоинства разотождествляется с понятием, что прав тот, кто сильнее, кто "выиграл", силой получив желаемое. Грубо говоря, происходит разотождествление себя с "духом насильника", размыкание своего пребывания в стокгольмском синдроме, прекращается избиение себя чувством вины и прочими мучениями нарциссического Я".
Собственно, в чём основная ловушка травмы насилия?
Это удар по нарциссическому Я человека. Кто-то оказался одномоментно или на долгое время могущественнее, чем жертва насилия, которой не хватило ресурсов противостоять насилию (времени, силы, знаний, защиты, ...., здесь может быть длинный список того, чего не хватило, включая правовую защиту, возраст, физические и психические ресурсы). И это не вина жертвы. Дефицит ресурсов вообще не повод для вины. Но именно дефицит ресурсов поставил под удар пострадавшего от насилия человека. Бездефицитных людей не бывает, мы все в чём-то нуждаемся, где-то ограничены, бываем уязвимы, более того - все были детьми (а многие травмы насилия получены в детском возрасте, зависимом от взрослых как в психическом, так и в физическом плане).
В связи с этим в бессознательном происходит прописывание образа насильника как "более ресурсного", а потому "более могущественного". В прямом смысле стокгольмский синдром - это оправдание насилия, формирование лояльности к насильнику, этакий психический переход на его сторону.
Но!!! Гораздо чаще я сталкиваюсь с инверсией стокгольмского синдрома. Когда образ насильника негативно окрашен, но ему уделяется стооооолько внимания, сколько не уделяется собственному Я, а возможно и никогда столько внимания не уделялось своему Я, даже до насилия.
Цель любого насилия: получение желаемого быстрым способом (это властный конфликт воль двух и более Я, когда Я насильника не считает нужным считаться с волей других Я). Часто желаемым является именно внимание, установление своей власти над психикой другого человека, психическая энергия человека, конвертированная во время его жизни, его эмоции, его деньги, его старания (психические и физические усилия). Так вот часто у пострадавшего от насилия человека, хотя травма произошла уже дцать лет назад, внимание продолжает течь в фигуру насильника (время жизни, эмоции, внутренние споры и диалоги с насильником, сравнения себя с образом насильника в плане ресурсности, избиение себя чувством вины опять же в пользу насильника, что он сильнее оказался, короче, образ насильника становится ключевой фигурой, вокруг которой закручивается сюжет жизни человека, пострадавшего от насилия, а часто и его близких, тех, кто пытается помочь жертве). Именно ради такого внимания и затевается любое насилие. Не люблю я писать про эзотерические смыслы, но тут они очевидны - жертвой насилия насильники продолжают питаться на протяжении многих лет после насилия.
И вот только переключая внимание на себя, на свои чувства, в том числе невыносимые ранее: разочарование и пустоту - человек, наконец, перестаёт кормить насильника и начинает кормить вниманием самого себя. Начинается процесс отгорёвывания потерь, случившихся в результате насилия, с вниманием на себе, а не на тех, кто причинил ущерб. Это необходимый этап перед наращиванием на себя психического мясца новых сил, ресурсов, перед осознанным построением образа будущего для самого себя без фигуры насильника в психическом пространстве.
Любая травма насилия вынуждает перестраивать собственное нарциссическое Я, делать его более независимым от внешней оценки и своих способов контроля внешней среды, переключая внимание на контроль внутренней среды, на осознанное взаимодействие с собственным бессознательным, на познание себя.
И это не дифирамбы насилию, насильники не учителя, но они триггеры. Негативные триггеры. Хорошо бы жить в обществе, когда самопознание и саморазвитие запускалось позитивными триггерами (культурой, образованием, искусством), но мы живём в мире большого количества негативных триггеров. И, да, исцеляя травмы насилия наше нарциссическое Я становится более устойчивым к разрушению внешней средой обитания, более принимающим самого себя, более доверяющим своей интуиции, более связанным со своей душой (самостью... высшим я, любое слово, какое нравится, используйте для называния бессмертной части своей психики).
С уважением, Ольга Гусева.
Тренер НЛП, психолог, эксперт в области раскрытия потенциала души человека.